Перемены шагают по городам, и советская эпоха медленно гаснет. Никто толком не понимает, как теперь жить — восьмидесятые несут с собой не только глоток свободы, но и хаос. Для одних, как для тихого Андрея, школа жизни теперь — это дворы и подворотни. Для других, вроде Вовы, мир стал зыбким и чужим, в нём нет опоры. Чтобы продержаться, подростки тянутся друг к другу, собираются в группы — и готовы отстаивать каждый свой угол. В этом водовороте лишь одно остаётся незыблемым: слово, данное другу. Оно сильнее кулаков и страхов, что приходят вместе со взрослой жизнью.